Он был, как человек – дерьмо. Ни карты, ни хоккей, ни домино… Задирист, неуравновешен, Слова бросал не глядя, тыкал всем, не выговариая «Рэ». Но шахмат полная доска его спасала постоянно от побоев во дворе. Тоска для взрослых мужиков внезапно проходила, и в души их азарт врывался, как только мальчик Вася, живущий на четвертом этаже, во двор спускался. Он не играл, но с легкостью давал играть другим, пока его не звали в дом обратно. – Василий! Быстро в дом! – истошно мать кричала из окна. И Вася кидался в сторону, где партия на шахматной доске слагала в окружающей толпе зевак и игроков нешуточные страсти. Он хладнокровно сгребал с доски все смыслы, руша ставки, и бежал вприпрыжку в сторону подъезда без оглядки. Кто успевал ему конфету дать и вовремя сказать «мы ТВОИ шахматы вернем, вот только партию сыграем» - имели шанс сразиться до конца. Он был забавным. Хоть я смутно ныне помню черты его лица, но… Бегал с вечно ртом открытым (значит носом не дышал), в очках (был близорук). Его боялись трогать, но и играть с ним редкий раз решались из-за поведения и нрава. Зачем всё это и к чему сейчас?! Я разгадал лишь ныне, как важно, что несем мы в этот мир с собой! Одни несут себя, другие чьё-то имя, а третьим достается суета или покой. Василий нёс игру, которая уже была в сражениях между соперниками, искренне желавшими пространства и правил! Он не был судьёй или творцом, и для него не важно было чей ведёт король иль королева! Он был всего лишь хозяин шахматных фигур и в хлам потрепанной доски. Однажды у мужиков внезапно появилась новая доска и более красивые фигуры. Скорей всего купил их тот, кто часто партии терял от крика «Василий, быстро в дом!». С тех пор он часто стал ходить побитый кем-то. Мораль проста! Не стоит усердствовать во власти над другими, коль правила твои, фигуры и пространство. Будь добр и изучай всех игроков, запоминай ход мыслей, алчность каждого и имя. Да будет в твоей жизни постоянство…
P.S. История была бы далека от полноценности картины, Если не рассказать немного о семье мальчишки. Его отец, глава, был дальнобойщиком, несущим дух свой сквозь тысячи дорог. Он дома был не часто, приезжая на рабочем большегрузном тягаче, которым перекрывал дорогу во дворе, но ни один мужчина, будь то водитель или пешеход ни разу не сказал ни слова. Причины было две. Сестра Василия с лет ранних гулящая была, и вся мужская половина таскалась к ней, как к проститутке. Второй причиной была неверная супруга, мать детей, поставившая «дело на поток», переодически участвуя не только, как бухгалтер. Двор знал, кто будет первым, кто вторым, а кто по вечерам заглянет на свет красной лампы, что в окне стояла на четвертом этаже, включаясь в тот момент, когда свободно… И битым был не только мальчуган. Соседки часто заставали своих неверных, выходящих из того подъезда, после чего таскали за волосы дочь и маму. Неудивительно, что мальчик рос, как человек - дерьмо… Но. Но… На то имел он право больше остальных. Весь двор, при свете дня моралью блещущих мужчин, таскался к ним в квартиру для сладострастий и утех. А после, сидя во дворе, вполголоса без исключений, старались хвастаться своими подвигами друг перед другом, даже не думая о том, что этот маленький очкарик - душа живая и ранимая! Таким, каким он был для всех, включая нас, детей - он все права имел! Но всё, что мог он выразить без слов и со словами – фигуру на асфальте с топором нарисовать. В его руках из всех орудий был лишь мел…
Холст. Масло. 70х100 Ноябрь 2024г
при'Обрести:
Не каждый смысл находит мгновенно отголоски в хранилище души, но каждому дано задеть струну. Вопрос лишь в том, кто рвёт, а кто старается едва соприкоснуться?! Всему есть своё время и итог...